Детям нередко приходится сталкиваться с насилием в разной форме. После чего российские суды выносят приговоры в отношении граждан, совершивших преступления, предусмотренные так называемыми «тяжкими» статьями. За сухими данными судебной статистики, как правило, побои, насильственные действия сексуального характера, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Уголовное дело, по которому в Приморье был вынесен приговор, можно назвать беспрецедентным, так как в качестве обвиняемой — молодая женщина, а потерпевший — ее… десятимесячный (!) сын. Теперь уже покойный.

Непутевая мамаша

Лик двадцатилетней Галины Малоносовой, несмотря на то что с четырнадцати лет она «парилась» в разных зонах, все еще сохранил следы былой красоты. Правда, пристрастие к алкоголю и наркотикам добавило ей несколько лишних морщин и мешки под глазами, но все равно больше двадцати пяти ей никто не давал. Зато к семейной жизни Галина оказалась не готова. Еще до того, как ее увезли в роддом, она переругалась со своим гражданским мужем. Причем последнее слово осталось за ней: не раздумывая, она схватила с плиты чугунную сковороду и ударила парня по голове, после чего ушла жить к матери, громко хлопнув дверью. Может быть, поэтому первого своего ребенка молодая мамаша из роддома решила не забирать. В отместку, видимо, своему бойфренду. Да и жить ей самой-то на тот момент было негде, родительская комната в коммуналке не в счет — помимо матери в ней проживали еще две младшие сестры.

Не прошло и месяца, как Малоносова и вовсе перестала испытывать какие-либо угрызения совести. А когда врачи обнаружили у малютки неизлечимую болезнь и присвоили ей инвалидность, женщина вообще о ней забыла. Письменно оформлять отказ от родительских прав не потребовалось, поскольку ребенок остался в больнице как бы на лечение, поэтому Малоносова фактически оставалась полноправной матерью. «На хрена мне такая обуза, — делилась она своими мыслями с подругой. — Я еще молодая, успею нагулять от кого-нибудь еще».

Жениха хотела…

Женское счастье улыбнулось Галине уже через три месяца после выписки из роддома в лице, как казалось, вроде бы положительного мужчины без вредных привычек с собственной жилплощадью и твердыми намерениями создать семью. Правда, Анатолий Феоктистов — так звали тридцатилетнего Галининого кавалера — сразу заводить детей почему-то не захотел. Мол, рановато еще об этом думать.

Однако Малоносова, которая никогда не предохранялась (начиная с четырнадцати лет она сделала десять абортов), заявила, что уже, дескать, поздно, беременная я (к слову, Галя, честно говоря, понятия не имела, кто на самом деле является отцом малыша, ибо счет ее кавалерам шел на десятки, о чем Толя даже не догадывался). Анатолий равнодушно пожал плечами, дескать, хочешь — рожай, твой ребенок — твои проблемы. В ответ Галина заявила, что лишняя головная боль ей не нужна.

Но аборт делать было уже поздно, да и денег на него не было. Тогда сожитель предложил возлюбленной «единственное и верное решение». Мол, ты рожай, а там посмотрим: может быть, он (ребенок) сам загнется, а ежели нет, то мы ему поможем… Предложение было встречено с восторгом, после чего парочка все чаще стала ощущать потребность в празднике. Не банальном, с печеными пирогами и сладостями под свежий чаек и прогулками по городу, а с морем спиртного, толпой малознакомых гостей, песнями и разборками (как правило, с мордобоем и поножовщиной) до утра.

Как-то заявились они в компанию, где одна из дам сильно не понравилась Галине. Последняя ее обругала, за что и получила мокрым полотенцем по лицу. Захмелевший к тому времени Толян, не раздумывая, схватил со стола нож и ударил дамочку в сердце, и, само собой, отправился за решетку…

Примерно через месяц Галина получила от сожителя письмецо. В нем он писал, что устал, разлюбил ее и захотел свободы. А еще спустя полмесяца Галина родила сына. Причем родила недоношенным…

Дрессировка болью

Не в пример своей старшей сестре, малыш был абсолютно здоров. Когда Галина попросту сбежала из роддома, забыв прихватить сына, врачи было решили, что и его ждет участь девочки. Но, как выяснилось чуть позже, новоиспеченная мамаша просто решила «немного отдохнуть». Это самое «немного» затянулось ровно на месяц.

"В комнате своей матери, куда Галина перебралась жить с малышом, вместо уютной кроватки с набором игрушек и прочих необходимых мелочей младенца ждал не застеленный простынями матрас, пара бутылочек для каши и раздолбанная коляска для прогулок, найденная на помойке, которая, впрочем, так и не пригодилась. Как пояснит позже бабушка ребенка (вместе с двумя другими дочерьми она перебралась жить в соседнюю пустующую комнату в той же коммуналке), кроватку Галина решила не покупать: во-первых, спать с мамой в одной постели, дескать, удобнее (это на грязном матрасе-то, кинутом на пол!)

Ребенок часто плакал, но, в отличие от большинства матерей, Галина четко знала, какие «воспитательные меры» необходимы, чтобы он замолчал. Она сразу же решила, что разговоры, крики, угрозы — это бесполезная трата времени и нервов. Зато малыш хорошо ощущает, например, боль. Намочил, допустим, не ко времени пеленки (на памперсы у нее не было денег) — шлепок по голой заднице, заплакал — получи подзатыльник.

Впоследствии на суде мать и сестры Галины расскажут, что первый раз увидели, как она ударила младенца, когда ему не было еще и двух месяцев. Защитить малютку или хотя бы успокоить у них не получилось. Галина бросила сына на голый матрас в углу комнаты, а родственников выгнала взашей в коридор.

Когда бабушка заглянула в комнату Галины на следующее утро, выяснилось, что мальчик целую ночь находился в ней один. Мамаша уложила его на матрас и рядом на полу оставила две бутылочки с молочной смесью. На тот случай, если младенец проголодается. И ушла пьянствовать к по­друге. Вернувшись под вечер, она ушла в продолжительный запой: два дня пила в своей комнате, а на третий вновь отправилась к подруге.

Бабушка нашла малыша лежащим на голом полу. Единственная пригодная лежанка в доме — все тот же грязный матрас — был облеван пьяной до невменяемости Галиной. Мальчик даже не плакал, его всхлипы действовали на материнскую психику так, что в последний раз, когда он не смог сдержаться и закричал слишком громко, женщина… сломала ему руку.

Забегая чуть вперед… На суде Галина сознается, что по тому, как закричал ребенок и как повисла вдоль тела его ручка, — поняла, что произошел перелом. Впрочем, свою причастность к этому она отрицала. Рассказала, что готовила на кухне обед, одновременно стирала в ванной белье и якобы недоглядела, как ребенок встал возле стула на ножки и нечаянно упал. Мол, такое может приключиться даже с малышом благополучной матери! В том, что она именно такая и есть мать, осужденная Малоносова, возможно, не сомневается и по сей день. Еще бы, ведь она иногда (!) покупала сыну молочные смеси и даже йогурты. А в том, что оставляла на несколько дней ребенка одного дома, Галина не видела большой беды. Якобы отлучки ее были связаны с огромной необходимостью, а мальчику подобные часы одиночества пошли только на пользу — таких самостоятельных детей в младенческом возрасте еще поискать надо, не без гордости заметила подсудимая.

Однако многочисленные свидетели — соседи по коммуналке и родственники Галины — не смогли подтвердить, что она баловала сынишку продуктами и вообще кормила, что называется, досыта.

Не повела мальчика к доктору Галина и со сломанной ручкой. На момент, когда он попал в больницу, травме было уже больше двух недель, врачи впоследствии утверждали, что не всякому взрослому удается привыкать к такой боли. Но мальчик к ней, похоже, привык или, что будет, наверное, ближе к истине, накрепко успел усвоить уроки родительской дрессировки болью.

Без вины виноватый

Пьяное гульбище в комнате Галины продолжалось вот уже три дня. Когда надоело слушать плач малыша, она нанесла ему ножевое ранение в живот. Правда, видимо испугавшись, что вокруг много свидетелей, сама же немедленно вызвала скорую помощь. Когда ребенка увезли врачи (с ним поехала бабушка), Малоносова тщательно закрыла дверь комнаты на ключ и отправилась к закадычной подруге… делиться впечатлениями.

Во время допроса Галина утверждала, что «ребенок споткнулся и сам упал на нож». Ей, естественно, не поверили, ибо в деле имелись показания свидетелей, и Галина «заработала» один год лишения свободы с отсрочкой исполнения приговора на три года — при его вынесении были учтены смягчающие обстоятельства.

Придя после суда домой, Галина напилась как свинья, после чего носилась по всей квартире и орала, что прибьет этого сосунка (речь шла о родном сыне), дабы он больше не мешал ей жить. А потом ушла шататься по городу.

Больше суток мальчик провел один среди разбросанных по комнате окровавленных тряпок, опрокинутого мусорного ведра и батареи пустых бутылок. Из плена родительской комнаты его вызволил слесарь ЖЭУ, которого привела бабушка, обеспокоенная долгим детским плачем (Галина, уходя, заперла дверь в комнату на ключ).

Пагубная привычка

Помочь Галине решить «такой непростой вопрос» (убить сына) вызвался ее очередной кавалер и собутыльник, тридцатипятилетний Родион Пивоваров. В задушевной беседе за стаканом самогона он доходчиво растолковал мамаше, как без особых хлопот можно избавиться от ребенка.

К слову, Малоносова к этому времени уже так плотно «сидела на игле», что «слезть» с нее не могли ей помочь ни в одной из клиник, специализирующихся на лечении наркомании. Всякий раз после целительного курса, пройти который уговаривали ее родственники, Галя очень быстро возвращалась к пагубной привычке.

Между тем денег на наркотики требовалось куда больше, нежели на водку, и Галина выбрала своего десятимесячного сына объектом, посредством которого так легко, как оказалось, вымогать деньги у бабушки и сестер на очередную дозу. Сама Малоносова работать не желала. Мол, от работы кони дохнут!

Чаще всего выбивание денег происходило так: Галя затаскивала отчаянно плачущего сына в свою комнату, закрывала дверь на замок. Затем ставила мальчика на табуретку и принималась охаживать его чем попадет под руку. При этом обезумевшая от алкоголя и наркоты женщина орала (так, чтобы слышали ее родственники в соседней комнате), что изобьет малыша до смерти, ежели ей немедленно не дадут денег.

Сколько раз слышали эти крики и угрозы из комнаты Галины ее соседи, не сосчитать. Несколько раз бабушка малыша обращалась за помощью в милицию. Стражи порядка взламывали дверь комнаты, увозили Галю в отделение, но через несколько часов она возвращалась домой.

Не раз молодая наркоманка набрасывалась с кулаками на родную мать, однажды чуть не задушила. На семейном совете родные Галины решили лишить ее родительских прав и оформить на бабушку опекунство над мальчиком, благо что ее возраст по закону позволяет ей это сделать. Но не успели даже подать документы в суд, как малыш после очередной экзекуции получил сотрясение мозга.

Когда в тот вечер младенца доставили в больницу, врачи насчитали на его теле не менее двух десятков мелких и крупных кровоподтеков, перелом правого плеча, сотрясение мозга и перелом теменной кости! Впоследствии на основании расположения травм медицинский эксперт на суде высказал предположение, что ребенка держали за ноги и били головой об стену.

Травмы на теле малыша были квалифицированы как вред здоровью средней тяжести. Правда, переломы и ушибы вскоре зажили. Однако еще несколько месяцев мальчик находился под присмотром педиатров не из-за них, а из-за психического состояния. Медсестра, выступавшая на суде в качестве свидетеля, не смогла рассказать без слез о том, что первое время ребенок был так запуган, что даже боялся кушать и брать в рот соску.

Патронажная медсестра из поликлиники рассказала, что осмотреть новорожденного мальчика ей не позволяла его мать, не приносила она его на прививки и консультации педиатров и в больницу. Кстати, социальные работники района, где проживала Малоносова, поясняли на суде, что о происходящих в семье беспорядках тоже знали давно, но и их якобы ни разу не впустили в квартиру. Правда, почему они при этом не обратились за содействием в правоохранительные органы, для всех осталось большой загадкой.

Пир над трупом

О разговоре с Родионом Пивоваровым Галина вспомнила, когда ей принесли повестку в суд (родственники наконец-таки подали заявление о лишении ее родительских прав). Думала она недолго. Оделась и сообщила всем, что якобы идет прогуляться с сыном. По дороге зашла в хозяйственный магазин и купила кухонный нож. Затем пошла домой к Родиону.

Последний сидел у себя на кухне и пил горькую. Галина выпила тоже и напомнила собутыльнику о давнишнем разговоре. Тот отнекиваться не стал и достал из ящика стола еще один нож. После чего Малоносова отнесла малыша в ванную, раздела и спокойно (как будто в нем не текла родная кровь) стала вспарывать ему живот. Потом ей на помощь пришел Родион. Кое-как (они к этому времени уже находились в сумеречном состоянии) им наконец удалось перерезать ребенку горло.

Завернув труп в покрывало, парочка отправилась на ближайший к дому пустырь, где и закопала тело. После чего Галина и Родион присели на могилку и стали пить (водку они принесли с собой). Пили долго, до невменяемого состояния.

Исход

Когда мать Галины узнала о смерти внука, она решилась все-таки обратиться в правоохранительные органы с тем, чтобы ее дочь и Пивоварова осудили за убийство малыша и издевательство над ним.

Но Малоносову и Пивоварова удалось задержать лишь через несколько дней — они скрывались у приятеля Родиона.

Во время очной ставки Галина пообещала натравить на мать друзей-наркоманов. Мол, они с тобой такое сотворят, что тебе не привидится и в страшном сне.

Малоносову признали виновной в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью ребенку, неисполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего и убийстве.

Государственный обвинитель в завершение своей речи обратился к присяжным заседателям: «Ваш ответ на вопрос о виновности может быть только положительным. Я полагаю, что сторона обвинения убедила вас в том, что никаких смягчающих обстоятельств в этом деле нет, не было и быть не может…»

Судебный процесс за преступление в отношении своего ребенка закончился для Галины реальным сроком в колонии. Ибо было сделано самое главное — все противоправные деяния жестокой мамаши были зафиксированы документально. В итоге Малоносова получила пятнадцать лет лишения свободы.

Пивоварова привлекли к уголовной ответственности лишь за убийство, поскольку доказать его причастность к издевательству над малышом не удалось. В итоге он получил на три года меньше, нежели его собутыльница. Никто из подсудимых не раскаялся и не попросил прощения.

не понравилось

понравилось

Добавить комментарий

|

	Автор *: Адрес электронной почты: Комментарий*: Код проверки*:
	Поля, отмеченые звездочкой *, обязательны для заполнения.