В старину кавказский мужчина мог жениться только на кавказской женщине. Таковы были родовые законы. Однако за невесту полагалось платить огромный выкуп, но не у всех такие деньги были. Тогда был найден выход — мужчина мог похитить любую женщину, даже не кавказского происхождения, и жениться на ней, не платя выкупа. Одна такая история произошла в 1912 году с Цуцой Ягьяевым и русской девушкой Лидией Шварц.

Все началось с того, что 23 июля по пути следования пассажирского поезда №8 Владикавказской железной дороги кондуктор Диомид Поперека обратил внимание на двух молодых людей в мужской черкесской одежде, ехавших в вагоне III класса. У одного из них было совсем юное, совершенно женоподобное лицо. Кондуктор заподозрил в нем переодетую женщину и обратился к нему на горском языке с вопросом, куда тот едет. Пассажир смутился и промолчал. Тогда кондуктор задал ему тот же вопрос на русском языке. Ему ответили на таком же чистом русском языке.

— Вы — женщина, и переоделись в мужскую одежду, — сказал кондуктор.

Однако странный пассажир отрицал это. Оставаясь в убеждении, что он видит перед собой переодетую девушку, кондуктор на ближайшей станции поспешил доложить об этом станционному жандарму. Тот пригласил странную девушку с ее спутником пройти на допрос. В этот момент из-под папахи у нее вывалились косы. Пораженная этим, женщина, как подкошенная, грохнулась на пол. Она была в обмороке. Придя в себя, она назвала себя Лидией, 16-ти лет, но фамилию сообщить отказалась. Ее спутник, лет 25-ти, назвал свою фамилию, Ягьяев, и показал свой паспорт. Он пояснил, что его спутница — русская девушка, дочь крупного помещика Полтавской губернии, у которого он до этого служил сторожем. Фамилию этого помещика он отказался назвать. Далее он рассказал, что Лидия сбежала из родительского дома, а ее отец поручил ему разыскать ее и доставить домой. Цуца Ягьяев разыскал беглянку, но она категорически отказалась возвращаться в свою семью и настоятельно просила, чтобы Цуца увез ее на Кавказ в свой аул, где она намеревалась и остаться жить. Вняв мольбам Лидии, Цуца и вез ее в свой аул.

Так объяснил свой поступок Цуца Ягьяев. Его объяснение было шито белыми нитками. Когда его обыскали, то обнаружили имущество, которое должно было находиться у него во время службы у помещика. Значит, он целенаправленно ехал с девушкой на Кавказ и похитил ее у отца.

«Лидия и Цуца — оба красавцы. Эта парочка сопровождена до станции Леушинская, где и оставлена в распоряжении местной жандармской полиции. Ягьяев — житель станицы Верхне-Наурской Терской области», — сообщал «Московский листок» 27 июля 1912 года.

ќџњ

1 августа того же года в газете «Приазовский край» появились интересные подробности этого дела, прояснившие картину похищения и уточнявшие первоначальные сообщения московской прессы.

"Как выяснилось, Лидии было всего 14 лет, и она была дочерью известного ростовского коммерсанта С. Б. Шварца. Дело было так. 19 июля утром домашние в имении Шварца, располагавшегося в слободе Авмросиевка Таганрогского округа, заметили отсутствие Лидии. Ее начали искать в окрестностях слободы, а когда поиски ни к чему не привели, с госпожой Шварц, матерью Лидии, случилась истерика. Ее крики и стенания услышала дочь арендатора фруктового сада в имении Мария Вышнемирская. Она послала сказать, чтобы госпожа Шварц не беспокоилась

Удивленная этим сообщением госпожа Шварц вызвала дочь арендатора к себе для объяснения. Та повторила ранее сказанное в присутствии двух свидетелей и добавила, что Лидия сбежала нарочно с целью заставить родителей уволить экономку, которая ее обижала. Когда госпожа Шварц заметила, что четырнадцатилетняя девочка не могла незаметно ночью уйти из дома, то Вышнемирская сказала: «Лидочка так умна, что могла это сделать. Но вы не волнуйтесь, нехорошо, если девочка, разыграв шутку, явится здоровая домой, а вы умрете». Возмущенная этими словами, госпожа Шварц обратилась к местным властям.

ќџњ

Окрестные крестьяне, соседи, полиция — все были поставлены на ноги, однако никаких следов Лидочки найдено не было. Тогда на помощь родителям пришла ростовская сыскная полиция — тоже безрезультатно. «Можно себе представить, в каком отчаянии находились родители Лидии!» — писала газета.

В первый же день по подозрению в похищении девочки был задержан сторож арендатора сада Цуца Ягьяев, который за отсутствием улик на второй день был освобожден. После своего освобождения он пришел к господину Шварцу, попросил 5 рублей и заявил, что отправляется на розыски Лидии. Шварц дал ему эти деньги, и с этим сторож ушел.

"Ночью на 24 июля Шварц получил телеграмму со станции Леушинская о том, что Лидия нашлась, и немедленно выехал туда. Когда он прибыл на станцию, он узнал от жандарма следующие подробности. 23 июля этот жандарм возвращался в поезде №8 из служебной командировки. Кондуктор вагона сообщил ему, что кое-кто из пассажиров обратил внимание на следующее: с верхней полки вагона III класса спустился молодой человек в черкеске, который до этого лежал и плакал. Они обратились к его спутнику, тоже одетому в черкесскую одежду, с вопросом, почему молодой человек плачет, и вообще, кто он такой? На это кавказец ответил, что это — его младший брат, а плачет он потому, что недавно умерла их мать. Когда же они обратились за подтверждением этих слов к молодому человеку, тот ответил на чистом русском языке

«Отец нашел ее в кордегардии, куда девочка была помещена до его прибытия. Бедняжка находилась то в крайне возбужденном состоянии, то в сильной апатии ко всему. Во время переезда домой она находилась все в том же состоянии», — рассказывала газета. Привезли Лидию домой около часа ночи на 25 июля. Девочка была очень апатична и заявила, что от пережитого не может ни радоваться, ни плакать. Позже она рассказала следующее.

ќџњ

"Последние две недели она, гуляя в саду, часто встречалась с Марией Вышнемирской, которой она жаловалась на непослушную и грубую экономку. Мария при каждой встрече с ней убеждала девочку, что если бы она ушла из дому на 2—3 дня «к хорошим людям», то этот поступок заставил бы ее родителей удалить ненавистную экономку. Частые и настойчивые увещевания Вышнемирской, ее настойчивые уговоры и упреки в трусости, наконец, довели Лидию до решения выполнить предложенное. В ночь на 19 июля она вышла в сад. Тут ее встретил какой-то человек, который накинул на нее большую шаль и повел за собой на станцию Авмросиевка. Там они сели в вагон IV класса и доехали до станции Кутейниково, откуда ее проводили в какой-то каменный дом. Сопровождавший ее человек, не говоря ни слова, оставил Лидию в комнате

Так Лидия осознала, что попала в западню, и никаких «хороших людей», в чем убеждала ее Вышнемирская, здесь нет. На следующий день, оставаясь в том же помещении, она услышала и узнала голос садовника отца Щеколдина, который ее разыскивал. Девушка с криком бросилась к окну, но стороживший ее человек бросил ее на кровать, связал руки башлыком и приказал молчать.

После того как садовник ушел, Лидию перевезли на бричке, груженной соломой, в какой-то сад, а затем ночью доставили в конюшню, где поместили на сеновале. Все это время при ней находилось двое мужчин, которые ни в какие разговоры с ней не вступали. Только вначале, когда она металась и плакала, ей сказали, чтобы она успокоилась и что ничего дурного с ней не сделают.

На следующий день, 21 июля, Лидию вечером перевезли обратно в каменный дом, где она была раньше. Здесь ее загримировали, подстригли на затылке волосы и покрасили их так, чтобы казалось, что под папахой они подстрижены в кружок. Затем переодели в черкеску и папаху. Ей сказали, что если кто будет ее спрашивать, то она должна отвечать как мальчик (при этом не называя имени), и что она едет по своей воле — иначе ее убьют.

В Кутейниково сопровождавшие Лидию лица передали ее Ягьяеву. Последний уложил девушку на верхнюю полку в вагоне III класса, на которой она и плакала. Днем 23 июля Лидия, желая как-нибудь обратить на себя внимание, спустилась вниз и немного приоткрыла косы, спрятанные под папахой. Этим она обратила на себя внимание некоторых пассажиров, которые и рассказали о своих подозрениях кондуктору, а тот — жандарму. «Она была наконец спасена из рук сопровождавшего ее бандита!» — с пафосом восклицала газета.

«В настоящее время арестованы Мария Вышнемирская, Цуца Ягьяев и пятеро других черкесов. Они сознались в преступлении», — сообщал «Приазовский край».

ќџњ

"В чем же заключалось данное преступление? Очевидно, Цуца решил жениться, но, будучи бедным человеком, не мог собрать деньги на калым за невесту из своего рода. Тогда он решил похитить Лидию, которая ему приглянулась в имении Шварца, где он служил сторожем. С этой целью он подговорил Марию Вышнемирскую, чтобы та, в свою очередь, уговорила Лидию сбежать из дома «на 2—3 дня». Мария блестяще справилась со своей задачей

«В тот же день, когда освободили Лидию, на станции Никитовка была похищена другая девочка 13 лет, дочь инженера из Горловки», — сообщала газета. Так что похищения невест продолжались…