Джона Джорджа Хейга британские СМИ прозвали Лондонским вампиром. Он сам неоднократно говорил, что убивал своих жертв для того, чтобы пить их кровь. Уже после ареста Хейг нагло заявил полицейским, что его не удастся обвинить в преступлениях, так как он совершал «идеальные убийства». Тщательное исследование этого старого дела позволяют усомниться в том, что Хейг действительно был вампиром. Основным мотивом его преступлений была жажда наживы. Но начав убивать, остановиться он уже не мог. Что и позволило исследователям отнести Джона Хейга к многочисленной когорте маньяков.

«ВЫ НИКОГДА НЕ ДОКАЖЕТЕ УБИЙСТВО!»

Когда Джона Хейга вели на его первое судебное заседание, кто-то из многочисленных журналистов крикнул Лондонскому вампиру:

— На что ты рассчитываешь, Джон?

Хейг, широко улыбавшийся и ничуть не выглядевший обеспокоенным, прокричал через головы полицейских:

— Максимум десять лет психиатрической клиники с последующей реабилитацией!

Джон Хейг был твердо уверен, что придумал идеальное убийство, за которое его невозможно привлечь к ответу. Но на тот случай, если обвинению все-таки удастся каким-то невероятным образом доказать его причастность к убийствам, Джон оставлял себе лазейку: собирался прикинуться невменяемым.

На самом первом допросе в полиции, куда Хейга доставили по подозрению в убийстве Оливии Дюран-Декон, он заявил:

— Вы никогда не докажете, что Оливия убита, ее тела не существует! А раз так, то вы никогда не сможете предъявить мне это убийство!

В заявлениях Хейга имелся кое-какой смысл. Известная формула «нет тела — нет дела» пришла к нам как раз из Британской империи. Там этот постулат носит название corpus delicti (буквально — «наличие тела», но трактовка определения намного шире) и был введен в уголовные уложения еще в средние века. Тогда правосудию необходимо было представить мертвое тело. Иначе доказать убийство было практически невозможно. Формально эта правовая норма существовала и в то время, когда задержали Хейга, в 1949 году. Как известно, в Англии до сих пор действуют законы, принятые несколько столетий назад. Их просто никто не отменял. Именно на corpus delicti и рассчитывал Лондонский вампир, когда задумывал свое «идеальное убийство».

ИЗБАЛОВАННОСТЬ ВЕДЕТ НА ЗОНУ

Джон Джордж Хейг родился 24 июля 1909 года в городе Аутвуд. Его мать была активным членом общины «Плимутские братья».

(Справка «Криминала». Плимутские братья — консервативное религиозное течение протестантской направленности. Первая община появилась в 1829 году в городе Плимут. Была основана английским священником Джоном Нельсоном Дарби, основателем диспенсациолистской теории. Главным постулатом этого учения является ожидание второго пришествия на землю Христа и его тысячелетнее правление именно на Земле, а не в царствии Божьем.)

Джон был поздним и единственным ребенком в семье. Видимо, поэтому рос он весьма избалованным, привыкшим, что все его проказы сходят ему с рук. Подобное отношение к жизни чаще всего и приводит к конфликту с правосудием. Мол, законы для лохов, а меня не поймают.

В 1930 году Джон Хейг едва не сел в тюрьму в первый раз. В то время он работал в рекламной фирме и считался весьма перспективным сотрудником. Его гонорары были едва ли не самыми высокими в агентстве, но ему было мало. Вот он и договорился с клиентом, что специально занизит стоимость контракта, а разницу они поделят. Афера вскрылась быстро, и рекламную фирму обвинили в сокрытии части доходов от налогообложения.

Владельцам фирмы удалось доказать, что Хейг действовал самовольно, обманув и саму фирму. В тот раз Джону удалось вывернуться. Он потратил кучу денег на дорогих юристов, лишился машины (спортивный «Альфа-Ромео»), работы, залез в долги, но уголовной ответственности ему избежать удалось. В тюрьму Хейг попал через четыре года, в 1934-м. За аферу с продажей арендованной машины Хейг отправился в тюрьму на 15 месяцев.

ТЮРЕМНЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТЫ

Во время отсидки Хейг очень много читал, в том числе и периодическую печать. Где и наткнулся на статью о парижском адвокате Майтри Саррете. Тот был казнен за двойное убийство в 1934 году. Убил любовницу и ее друга за то, что те его шантажировали. Тела растворил в серной кислоте и, вполне возможно, никто бы не узнал об этом преступлении, если бы Саррет не решил повторить аферу, разглашением которой и шантажировала адвоката любовница. Мошенничество было раскрыто, а потом полицейские нашли косвенные улики причастности Саррета к исчезновению двоих людей. Потянули за ниточку, провели тщательное расследование и вскоре прижали Саррета косвенными уликами. Тот признался в убийствах и отправился на гильотину.

На тот момент Хейг не особо заинтересовался этой статьей. Интерес именно к такому способу избавления от тел (растворение в серной кислоте) придет немного позже. А пока Хейг, отсидев положенный срок, вышел на свободу. Некоторое время он работал в луна-парке, которым руководил Уильям Максвен. Мы еще вспомним это имя, но чуть позже.

В 1937 году Хейг опять сорвался. Хотя в луна-парке его очень ценили (за год с небольшим он сделал карьеру от шофера до заместителя директора), он решил организовать собственный бизнес по торговле бытовой химией. Точнее, так он говорил знакомым. На самом же деле Хейг зарегистрировал фирму-невидимку, взял товарный кредит, сбыл его по заниженной цене и попытался скрыться.

На этот раз в тюрьме ему пришлось провести четыре года. Там-то и произошло событие, которое подвигло Хейга заняться «идеальными убийствами». Какой-то сокамерник, искушенный в юридических тонкостях, рассказал Джону о corpus delicti. Вот тут-то Хейг и вспомнил о «деле Саррета» и его способе избавляться от дел. Идея совершить идеальное убийство буквально заворожила будущего маньяка. Он еще на зоне решил провести необходимые эксперименты.

В тюрьме работала мастерская по лужению и пайке металлических изделий, где использовалась серная кислота. Он устроился в мастерскую и стал понемногу воровать кислоту. Когда набралось некоторое количество, Хейг поймал мышь и поместил ее в кислоту. И с восторгом наблюдал, как кислота растворяет органику.

Следующие несколько месяцев Джон развернул бурную деятельность. Он объявил заключенным, что готов покупать мышей. Что-то наврал начальству, и ему выделили закуток в лудильной мастерской и позволили использовать серную кислоту.

ПЕРВЫЙ ОПЫТ ЕДВА НЕ СТАЛ ПОСЛЕДНИМ

Как только Хейг вышел из тюрьмы в 1942 году, он стал готовиться к первому убийству. Арендовал полуподвал, завез туда большую бочку с вентилем в нижней части и стал понемногу завозить туда кислоту. Все эти приготовления заняли у Хейга почти два года. В 1944 году он стал подыскивать первую жертву. И нашел ее абсолютно случайно.

Старый знакомый Хейга Уильям Максвен встретил Джона в Кенсингтоне летом 1944 года. На свое несчастье он окликнул давнего знакомого, которого не видел несколько лет. Они зашли в кафе, выпили кофе, поболтали. Максвен пригласил Хейга на ужин в дом родителей. В общем, давнее знакомство возобновилось.

В сентябре 1944 года Хейг заманил Уильяма в лес, где и убил его. Теперь необходимо было доставить тело в подвал и испытать наконец на практике собственную задумку. И вот тут возникли некоторые проблемы. Хейг не смог перевалить тело Уильяма во внутрь вертикально стоящей бочки. Пришлось снимать ее с подставок и класть набок. С большим трудом Хейгу удалось запихнуть труп в бочку. После этого он надел резиновый фартук и перчатки и стал большим ковшом носить кислоту и выливать ее в бочку. Вылив первый галлон кислоты, Хейг не удержался, подставил скамейку и заглянул в бочку. И едва не задохнулся парами сернистого водорода.

Он выбежал на улицу и кое-как прокашлялся. И как теперь довести дело до конца? Так ведь и задохнуться можно! А окна открывать нельзя из-за затемнения (немецкие бомбардировщики продолжали иногда бомбить Лондон). Наконец Хейг решил просто обмотать лицо мокрой тряпкой и продолжил выливать кислоту в бочку. Позже он будет пользоваться армейским противогазом. Когда тело полностью скрылось под кислотой, Джон выскочил из подвала, закрыл его и уехал. Вернулся он лишь через три дня.

Заглянув внутрь бочки, Хейг увидел желеобразную массу, похожую на овсянку. Он испугался, что эта масса не пройдет через вентиль. Но его опасения не подтвердились. Содержимое хоть и медленно, но потекло из бочки. Только на стенках оставались более густые потеки. Твердых частей в бочке не было. Хейг ликовал: ему удалось «идеальное убийство». Но теперь требовалось как-то успокоить родителей Уильяма.

Хейг наплел им, что Максвен-млад-ший уехал в Шотландию, скрываясь от мобилизации. Старики поверили: им очень нравился этот молодой человек, с которым они познакомились восемь лет назад. Хейг стал частенько заходить к ним на ужин и вскоре понял, что родители Уильяма довольно богаты. И ему в голову пришла мысль, что «идеальное убийство» может еще и обогатить его.

«КОНВЕРСИОННОЕ» ПРОИЗВОДСТВО

Почти через год после убийства Уильяма Хейг заманил пожилую пару в лес. Где убил обоих и растворил в кислоте в неизвестном месте. А потом принялся распродавать имущество Максвенов. Для этого он использовал поддельную доверенность. На все вопросы о судьбе Максвенов Хейг отвечал, что те уехали в США, а ему поручили продать имущество и акции, деньги выслать им. Никто не удосужился проверить подлинность доверенности, и Хейгу все удалось. С этого убийства он выручил 7700 фунтов стерлингов. Весьма приличная сумма, которая позволила Хейгу безбедно жить два года.

Но в 1947 году деньги кончились, и Джон принялся искать новую жертву. Он дал объявление о покупке дома и стал ходить по лондонским семьям. Его внимание привлекли Арчибальд и Роуз Хендерсоны. Им было 52 и 42 года, и детей они не имели. Хейг быстро нашел с ними общий язык. Хендерсоны очень увлекались камерной и органной музыкой. А Хейг еще в детстве был окружен церковной музыкой и прекрасно в ней разбирался.

Войдя в доверие к супругам, Хейг стал готовить новое «идеальное убийство». На этот раз он арендовал двухэтажный флигель на территории фирмы «Харстле продакт» в городке Кэрвли. Потом обнес этот флигель высоким забором с отдельным входом. Директору фирмы Хейг заявил, что он занимается разработками в области конверсии и ему необходимо соблюдать секретность. С учетом уже полученного опыта, Хейг оборудовал подвал под «утилизацию».

12 февраля 1948 года Хейг пригласил Арчибальда на свое «конверсионное» производство. Тот согласился и мужчины отправились в Кэрвли. К тому времени Джон неизвестно как обзавелся револьвером (в Великобритании оружие не носят даже патрульные полицейские, а свободной продажи вообще никогда не существовало), из которого хладнокровно и застрелил Арчибальда. Затем поехал к его жене, сообщил ей, что муж попал в больницу, и предложил отвезти. Женщина с благодарностью согласилась, и больше ее никто не видел.

Реализация имущества Хендерсонов, опять по поддельной доверенности, принесла Хейгу 8 тысяч фунтов. Он купил салун и стал просаживать деньги, играя в карты и на бегах. Но салун оказался убыточен, а в карты Хейгу тотально не везло. Так что к концу года салун забрали за долги, да и сам Джон оказался на грани полного банкротства. Ему срочно требовалось поправить свои дела. На тщательные поиски новой жертвы времени не было. И он обратил свое «благосклонное» внимание на соседку по пансиону (небольшая гостиница, где некоторые постояльцы живут годами) Оливию Дюран-Декон.

РОКОВОЙ ПОХОД В ПОЛИЦИЮ

Пожилой женщине Хейг предложил поучаствовать в производстве накладных ногтей. Оливия колебалась, но Джон заявил, что предприятие очень выгодно тем, что основано на военных разработках. И предложил ей самой убедиться в этом. Разговор происходил при свидетеле, подруги Оливии, Констанс Лейн. Что и стало для Хейга роковым.

19 февраля 1949 года Хейг привез Оливию в Кэрвли, завел во флигель и женщина на собственном опыте узнала, что такое «конверсионное производство». Маньяк забрал ее драгоценности, пальто с бобровой опушкой, залил тело кислотой и отправился обратно. Необходимо было устроить себе алиби. Констанс ведь слышала, что именно с Хейгом Оливия договаривалась о поездке.

Джон пришел к Лейн на следующий день и заявил, что Оливия так и не пришла на вокзал, где они договаривались встретиться. Констанс всполошилась и безапелляционно заявила, что необходимо срочно идти в полицию. Отказаться Хейг не мог.

В полиции Джон заявил, что он является директором компании «Харстле продакт». Повторил легенду о якобы не пришедшей на вокзал Оливии. Вел он себя спокойно и уверенно. Да и было воскресение, так что оперативные мероприятия по поиску Оливии начались лишь на следующий день. И вот тут Хейгу не повезло. Дело попало в руки женщины-детектива сержанта Ламбоурн, отличавшейся дотошностью.

Она пришла в пансион, где проживали и Хейг и Оливия. Еще раз опросила Хейга. А потом поговорила с владелицей гостиницы. Вот тут и выяснилось, что Хейг имеет серьезные финансовые проблемы. Он даже задолжал за проживание целых 50 фунтов! Что неслыханно для английских буржуа. Ламбоурн решила проверить, действительно ли Хейг является тем, за кого себя выдает, и позвонила по телефону, указанном на визитке, которую ей дал Хейг.

Сержанту ответила секретарь. Ламбоурн поинтересовалась на месте ли директор, ожидая, что ей ответят что-то типа «будет завтра» или «позвоните позже». Но секретарь моментально соединила. Тут-то и выяснилось, что никакой Хейг не директор, а лишь арендатор небольшого помещения в дальнем конце промышленной площадки. Ламбоурн решила повнимательнее изучить свидетеля и сделала запрос в полицейский архив. Буквально через час она уже изучала богатое досье Хейга. Стало ясно, что с этим свидетелем не все чисто.

ВЕЛИКАЯ СИЛА СМИ

По ее просьбе в газете была напечатана заметка об исчезновении Оливии Дюран-Декон. Рядом с портретом были напечатаны фотографии Лейн и Хейга.

Ламбоурн надеялась, что кто-нибудь, увидев фото Хейга в газете, может сообщить нечто важное. Ожидания оправдались.

Буквально на следующий день после публикации в полицию пришел владелец ломбардной лавки. Он рассказал, что 19 февраля, в день исчезновения Оливии, к нему приходил Джон Хейг. Он просил оценить женские украшения. Но цена его не устроила. А через два дня он вернулся и продал драгоценности не споря о цене. Ему заплатили 131 фунт. Драгоценности предъявили Констанс Лейн, и та узнала в них вещи Оливии. Стало понятно, что Хейг причастен к исчезновению. Его доставили в участок.

Через три часа допроса, прижатый косвенными уликами, Хейг спокойно признался в убийстве. Однако сделал это без адвоката, а потому впоследствии мог отказаться от своих слов. Более того, он рассказал полицейским не только об убийстве Оливии, но и об убийствах семьи Максвен и четы Хендерсон. Он был полностью уверен, что суд не даст санкции на арест. Ведь понятие corpus delicti никто не отменял, а тела не обнаружены.

Однако косвенные улики позволили судье вынести решение о причастности Джона Хейга к исчезновению Оливии Дюран-Декон и заключить его под стражу. Ну а виновность Хейга должны были определить присяжные.

Это решение поколебало маньяка в его уверенности о безнаказанности. Тогда и появились истории о том, что он убивал своих жертв с единственной целью — выпить их кровь. А тела растворял в кислоте, чтобы никто не догадался об истинных причинах убийств. Когда лондонские СМИ раздули эту историю, он заключил соглашение с газетой «News of the World». Которой пообещал эксклюзивную автобиографию и историю о своих преступлениях, в обмен на оплату работы лучших адвокатов страны.

СИМУЛЯЦИЯ НЕ ПРОКАНАЛА

Но правоохранительные органы Лондона, весьма впечатленные познаниями Хейга в тонкостях английской юриспруденции, проделали просто колоссальную работу, собирая улики. К примеру, полицейские и эксперты четыре дня работали в том месте, где располагалось «конверсионное производство» Хейга. Они тщательно обследовали территорию вокруг флигеля, вывезли две сотни килограмм грунта с тех мест, куда Хейг мог сливать остатки «производства».

Их труды увенчались успехом. Во-первых, под забором, которым был окружен флигель, была найдена сумочка Оливии. Во-вторых, в грунте удалось обнаружить некоторые нерастворившиеся части человеческого тела. В частности зубные протезы, которые опознал стоматолог.

Когда Хейг и его адвокаты ознакомились с материалами дела, то поняли, что единственная их надежда: имитировать невменяемость. Но и эта задумка не прошла. Обвинение доказало, что опытный мошенник Хейг вполне может попытаться изобразить душевнобольного. А большинство психиатров, которые работали с Хейгом, заявляли, что тот хоть и не совсем нормален, но за свои поступки отвечать может.

Присяжные совещались всего 15 минут. После чего единогласно признали Джона Хейга вменяемым и виновным в убийстве Оливии Дюран-Декон. Он был приговорен к смертной казни и повешен 6 августа 1949 года. В своих «мемуарах» он утверждал, что убил не менее 20 человек. Но с остальными жертвами он знаком не был и потому никто так и не узнал, кого еще убил Лондонский вампир. Личная одежда и волосы Хейга после казни были переданы в музей мадам Тюссо для изготовления восковой фигуры Лондонского вампира.

(Окончание. Начало в №13.)

На лестнице раздались шаги.

Я метнулся вглубь...

Добавить комментарий