Дверь резко распахнулась. Высокий, широкоплечий мужчина на мгновение замер на пороге, окидывая комнату цепким колючим взглядом. Его глаза остановились на лице девушки, и в них полыхнул бешеный гнев. Он решительно шагнул вперед, остановившись напротив пленницы. Черный тяжелый пистолет появился в его руке и был направлен ей прямо в лоб.

Дуло пистолета было смотрело прямо в лицо девушке.

— Сегодня ты умрешь, — сказал Игорь.

Короткие пальцы киллера сжимали рукоять кольта. Оружие зорко следило за беззащитной жертвой, в любой момент готовое выстрелить.

Кивком головы он указал на высокое кресло.

— Садись, — слово прозвучало резко, отрывисто, словно команда, поданная собаке. — И не пытайся бежать. Пулю все равно не обгонишь.

Яркий утренний свет заливал гостиничный номер. Легкая занавеска вздрагивала на окне, покорная осеннему ветру. Цветы, оставленные горничной, источали нежный, едва уловимый аромат.

Девушка медленно опустилась в кресло. Роскошные волосы, цвета воронова крыла, раскинулись по обнаженным плечам.

На ней было тонкое вечернее платье, ярко-алого цвета. Оно возбуждало и притягивало, хотелось скорее сорвать его, смять, отбросить в сторону, сжать грубыми пальцами прекрасное женское тело.

Киллер думал об этом лениво, краем сознания, словно это и не его мысли. Игорь не мог не замечать дерзкой, чувственной красоты девушки. Однако в первую очередь он был наемным убийцей — профессионалом, получившим заказ.

Та, что сидела сейчас перед ним, была жертвой, и через несколько часов превратится в обезображенный труп. А смешивать работу с удовольствием — верный способ загубить и то и другое.

Для человека его профессии ошибка означала смерть.

— Я ждал тебя почти всю ночь, — сказал он. — Долго же ты по клубам таскалась. Зато перед смертью повеселилась немного.

Девушка скрестила длинные, стройные ноги в чулках-паутинках. Алое платье, и без того короткое, задралось, обнажив кружевные трусики.

— Веселье можно продолжить, — сказала она мягким приятным голосом.

Игорь ухмыльнулся.

— Знал я парней, которые были слишком падки на женщин, — заметил он, доставая мобильный телефон. — Всех до одного перехо-ронил.

Киллер нажал кнопку быстрого набора.

Он действовал неторопливо, уверенно, с четкостью механизма. Дуло его пистолета ни на мгновение не отклонилось от лица девушки.

— Степан Павлович?

В его голосе появились новые нотки. Было видно, что он разговаривает со своим шефом, которого хоть и не боится — Игорь не знал этого чувства, — но по-своему уважает.

— Она здесь. Все готово.

Кивнув, он спрятал телефон в карман.

— Скоро приедут, — сообщил убийца — буднично, словно речь шла о водопроводчиках. — А мы пока подождем.

Длинные пальцы девушки пробежали по глубокому вырезу платья.

— Предложение остается в силе, — проворковала она. — Я многое умею.

«А молодец девка, — про себя похвалил убийца. — Знает, что жить недолго осталось, а не кричит, не плачет. Все плавниками бьет, до последнего надеется выплыть. Так бы и я на ее месте поступал. И хоть видит, что ее штучки на меня не действуют, — все равно не сдается. Правильно. Пока жизнь есть, надо за нее цепляться».

— Говорят, ты застрелила брата Степана Павловича, — сказал он. — Это правда?

Девушка легко пожала обнаженными плечами.

— Мне за это платят. Я наемная убийца, как и ты. А тебе-то что? Неужто боишься застрелить невиновную, герой?

Он усмехнулся.

— Нет, конечно. Да и прикончу тебя не я — Степан Павлович поклялся, что сделает это сам. Неправильно, я так скажу. Каждый должен своим делом заниматься. Вот мы с тобой — профессионалы. А его дело — в кабинете сидеть да деньги делать, чтобы нам платить. Не люблю, когда дилетанты за мою работу берутся, ой как не люблю.

Игорь покачал головой. По опыту он хорошо знал, что бывает, когда рушатся раз и навсегда заведенные правила.

Степан Павлович не должен был мараться. Ему не стоило даже светиться рядом с девушкой, которую скоро убьют. Однако смерть брата заставила олигарха потерять осторожность.

Вот уже много лет он сам не брал в руки оружие, превратившись в добропорядочный «столп общества». Вид Сашки, распростертого на полу, три дырки в его голове, испуганное, по-детски удивленное выражение мертвого лица — все это разбудило прежнего Степана, который, казалось, исчез навсегда.

Теперь он жаждал мести.

Игорь стоял не шевелясь. Маленькие темные глаза, под клочковатыми бровями, внимательно изучали девушку.

— Мне интересно, — произнес убийца. — Глупая ты или смелая? Чем надо было думать, чтобы на Степана Павловича бочку катить? Должна была знать, что он тебя из-под земли выколупает.

Девушка безразлично ответила:

— Мне заказали этого парня. Сам должен знать — работа есть работа.

Дверь резко распахнулась. Высокий, широкоплечий мужчина на мгновение замер на пороге, окидывая комнату цепким колючим взглядом. Его глаза остановились на лице девушки, и в них полыхнул бешеный гнев. Он решительно шагнул вперед, остановившись напротив пленницы. Черный тяжелый пистолет появился в его руке и был направлен ей прямо в лоб.

— Ты убила моего брата, — произнес он.

Брюнетка спокойно взглянула на него.

— Если тебя зовут Степан Карачаев, то да.

Рука с оружием дернулась.

— Не здесь, Степан Павлович, — негромко напомнил Игорь. — Помните, как мы решили? Вывезем за город. Она сама убийца, гастролерка — никто не хватится. Главное — тело спрятать.

Карачаев медленно кивнул.

Его пистолет вернулся в кобуру.

За спиной хозяина появились двое. Первый — Геннадий Северцев — был личным помощником Карачаева. Опытный юрист, знаток финансов, он привык нарушать закон в тиши просторного кабинета и сейчас чувствовал себя крайне неуютно.

Войдя в комнату, он сразу же отошел к дальней стене, делая вид, будто его вообще здесь нет.

Второй был другого сорта — из тех, кто не боится испачкать руки. Плинтус стал телохранителем Карачаева уже давно. Верный и преданный, охранник был готов умереть за своего хозяина — и рано или поздно ему предстояло сделать это.

— Ладно, малышка.

Игорь ткнул пистолетом в лицо девушки.

— Поднимайся.

Красное пятно расплылось на его лбу. Голова киллера дернулась, словно от сильного подзатыльника. Он сделал несколько шагов вперед, потом упал на колени. Подбородок мертвеца уткнулся в грудь, и на мгновение он застыл в этом положении. Потом тело рухнуло на ковер.

Плинтус схватился за горло, из которого хлестала кровь. Пуля прошла его шею насквозь, застряв в стене напротив. Он посмотрел на своего хозяина и медленно осел на пол. Его последним чувством был не страх за свою жизнь — а горечь вины за то, что не смог спасти хозяина.

Два выстрела прозвучали почти неслышно. Карачаев обернулся, его рука дернулась за пистолетом.

— Не надо, — предупредил Геннадий.

Широкое лицо Степана исказила боль. Он не хотел умирать — так глупо, бессмысленно, от руки своего помощника.

— Ты? — чуть слышно прошептал он.

Северцев коротко рассмеялся.

— Твое время прошло, старик.

Он спустил курок.

Карачаев успел засунуть руку под пиджак, когда его настигла первая пуля. Кусок свинца ударил в плечо, развернул, заставил пошатнуться. Он нащупал пистолет, сжал рукоятку, наполовину вынул его.

Вторая пуля попала в живот. Эта рана почти всегда смертельна и причиняет жертве много боли. Вот почему Геннадий целил туда. Степан вытащил оружие — рефлекторно, борясь с надвигающейся смертью.

Сил у него уже не оставалось. Дуло уткнулось в пол. Тело Карачаева мелко вздрагивало, но он все еще оставался жив.

Северцев подошел к нему вплотную, прислонил ствол ко лбу умирающего.

Третья пуля пробила склоненную голову Сте-пана.

— Ты доволен? — спросила девушка.

Геннадий поднял глаза и взглянул на нее.

— Ты сделала все правильно, киска, — произнес он. — Старому пню давно было пора умереть, уступив место молодым.

Брюнетка медленно потянулась, лениво положив на колени подушку.

— Надеюсь, ты перевел деньги на мой счет, как мы договорились? — спросила она. — Не забывай — я выманила его сюда.

— Ты права, — согласился Северцев. — Он окружил себя армией телохранителей. Даже я, его доверенное лицо, не смог бы его убить. Но после убийства Сашки старик забыл об осторожности. Ты была прекрасной наживкой, и он попался в мою ловушку.

Он взглянул на пистолет.

— Мне остается только ранить себя, чтобы ни у кого не возникло подозрений. И, да!

Геннадий вскинул другую руку, в которой был зажат «Зиг-Зауэр». Северцев хорошо стрелял с обеих.

— Еще нам понадобится убийца — вернее, ее мертвое тело. Прости, киска, я не переводил тебе денег. Ты бы все равно их не получила. Насколько я знаю, банки мертвецов не обслуживают.

Алое вечернее платье было таким тонким, что девушка не могла спрятать под ним оружие. Поэтому ни Игорю, ни Геннадию не пришло в голову ее обыскать.

Она спрятала пистолет в подушке. Брюнетка знала свое дело, и киллер не заметил тайник, осматривая комнату. Ее пальцы уже давно лежали на ребристой рукоятке.

Облако белых перьев поднялось над коленями девушки.

Руки Геннадия дернулись, два бесполезных теперь ствола выпали на ковер. Северцев медленно сполз по стене, измазывая ее кровью.

Шума почти не было — выстрел заглушила подушка.

— Теперь тебя и правда никто не заподозрит, — сказала убийца.