Сомнения грызли меня, как собачьи блохи.

Отпустить убийцу, просто так, потому что он попросил? Ну уж нет, на это я не подписывался. Ладно бы он денег заплатил, а за красивые глаза — дудки.

(Окончание следует.)

Он стоял на коленях и смотрел на меня.

— Вы меня убьете?

— Обязательно, — успокоил я, передернув затвор. — Но сперва расскажи стишок. Например: «Где мои подельники, с которыми я сбежал из тюрьмы».

Автозаправка была закрыта.

Думаю, многие водители тормозили здесь — залить и отлить, — но им оставалось только материться и ехать дальше.

Остановился и я.

Сразу заметил разбитое окно и услышал возню внутри.

Все что мне оставалось — это подождать, пока парнишка выберется обратно. Только где же его дружки?

Ответ я получил сразу.

Кто-то хрястнул меня по затылку. В глазах помутилось, и я понял, что падаю.

— Бежим! — раздался голос за моей спиной.

Мои колени подогнулись, тошнота подкатила к горлу. Паренек встал с колен и бросился наутек. Тебе бы в сторону, дурачина, — а ты втупую попер на меня… Я врезал ему по голени пистолетом, и он вспахал носом асфальт.

Затем я повернулся.

Блин-тарарам!

На меня смотрел револьвер — большой, тяжелый, — и держал его такой отморозок, что ему и оружия-то не надо людей пугать.

Мог бы хоть сказать, что у него пушка!

Тогда бы я не стал играть в героя.

Пистолет дернулся в моей руке. Две пули попали бандиту в грудь, третья прошла мимо. Паренек, который пытался сбежать, — сразу же замер, присел и испуганно поднял руки.

Молодец.

Я поднялся, пытаясь понять, — что это у меня льется из раны на голове. Мозги или просто кровь. Ладно, разберемся потом.

— Где третий? — отрывисто спросил я.

— Не знаю, — заверещал паренек. — Правда не знаю. Мы разделились.

Пожалуй, можно ему поверить.

Я вынул из кармана наручники.

— Прокатимся, малыш, — сказал я.

* * *

— Сколько? — спросил он. — Сколько вам заплатят за мою голову?

— Прости, малыш, очень мало. ФБР не считает тебя опасным преступником.

Мы возвращались в город.

Шериф остался на автозаправке, танцевать вокруг трупа, — а мне велел отвезти беглеца в участок. Своих людей у него не хватало.

Паренька звали Билл Мэдокс. Афроамериканец, лет восемнадцати, — совсем еще зеленый. Прошлой ночью он сбежал из тюрьмы, вместе с двумя приятелями. Теперь на свободе остался только один.

— Я невиновен, — тихо произнес он.

Все так говорят…

— Ты убил человека.

— Вы сами знаете, что это не так! Читали мое дело? Нас было трое. Мы просто болтались по улице и маялись дурью.

— А твой брат недавно купил пистолет и хвастался им?

— Ну да. Я говорил, что он доиграется, но Ленни не слушал. А потом появилась та дамочка…

— И вы решили ее ограбить?

— Да ничего мы не решали! Ленни просто подскочил к ней, ткнул пушкой и закричал: «Давай сумочку!»

— А зачем он ее убил?

"— Не знаю! Видно, башку переклинило. Или палец дрогнул. Она даже сумочку сняла, ему протянула, и «бах»! Но я-то здесь ни при чем

— Он получил пожизненно, а вы двое — по тридцать лет?

"— Да, вот тебе и погулял с братом. Слышите! Сами видите, что я не преступник

Так звали третьего беглеца.

Я насторожился.

Возможно, гаденыш врет, чтобы вывернуться. А если нет?

— Ты знаешь, где он?

— Да он только об этом и говорил, всю дорогу! Есть здесь одна телка, которая его сдала. Джошуа собирается ей шею свернуть, и ее мамаше тоже. Хотел, чтоб мы ему помогли.

— А вы что?

"— Очень нам надо было, два убийства на себя вешать! Но Джошуа парень конкретный

Я посмотрел на него.

— Билли, если ты знаешь, что готовится убийство, и не сообщишь в полицию, — будешь соучастником.

— Как я испугался! Мне что, сорок лет дадут вместо тридцати? Да только мне это как-то фиолетово, парень.

В его словах, конечно, был смысл.

Билли продолжал:

— Сам ведь знаешь, как работают копы! Сто лет пройдет, пока они раскачаются. Джошуа наверняка уже к этой телке едет.

Он схватил меня за руку.

— Мы же с тобой здесь, в двух шагах почти! Поехали, возьмем этого урода, — а потом ты немножечко так отвернешься, и меня потеряешь.

— И как я это все объясню полиции?

Круглые глаза Билли полезли на лоб.

— Не нужно ничего объяснять! Скажешь, что я сбежал.

* * *

Сомнения грызли меня, как собачьи блохи.

Отпустить убийцу, просто так, потому что он попросил? Ну уж нет, на это я не подписывался. Ладно бы он денег заплатил, а за красивые глаза — дудки.

А с другой стороны я видел, что Билли прав.

Не виноват он в том, что брат у него придурок. Просто родился не в той семье. Если ты растешь в бедном квартале и каким-то чудом смог дотрюхать до восемнадцати, не поймав случайную пулю, — значит, наверняка попадешь в тюрьму.

Так уж жизнь устроена.

Билли, судя по всему, думал о том же самом.

* * *

Сью Дуайт жила в маленьком, грязном домике. Он скорей походил на конуру, которую кое-как сложили из старых ящиков. Это было самое дно нищеты, ниже — лишь трейлерный парк.

— Чем она занимается? — спросил я.

Билли выбрался из машины и поправил штаны.

— Великоваты, — пояснил он. — Похудел я в тюряге. А ремня нет.

Мы зашагали к домику.

"Калитка была открыта

— А Сью плечевой была, — пояснил парень. — Дальнобойщицей. Говорят, классно хомяка делала.

Это значило, что девчонка трудилась на автостраде. Что такое «делать хомяка» я не знал, а спрашивать не хотелось.

Билли еще решит, будто я простак.

Дверь открылась.

На пороге стояла женщина, лет шестидесяти. Выглядела она так, словно всю жизнь мыла лицом полы, — и только совсем недавно смекнула, что делать это не стоило.

— Вам кого? — спросила она.

— Да уж явно не тебя, старая! — рубанул Билли.

Да, парень умел заводить друзей. В тюрьме это ему наверняка пригодилось.

— Сьюшка дома?

Старуха вытерла морщинистые руки о фартук.

Интересно она что, там внутри прибиралась? С тем же успехом можно наводить порядок на свалке, протирая всякое гнилье тряпочкой.

— Нет ее, — ответила женщина, и в голосе ее прозвучало неодобрение. — Небось, опять по мужикам побежала. Совести никакой нет, прости господи!

— А куда пошла?

— Я за ней не слежу.

Старуха поджала губы.

Я уже собирался раскланяться и уйти.

Выжать что-то из такой мымры практичес-ки невозможно, — разве только положить

ее в промышленный пресс. Она была из тех,

кто упустил в жизни все — удачу, счастье, любовь. Ей только и осталось, что ненавидеть весь мир.

Но Билли не собирался сдаваться.

Неужто он действительно верит, что я его отпущу, если получу Джошуа?

"— Ты, старая, нам мозги не крути, — заявил он. — Вот этот кент из полиции

Тыкать пистолетом в старушечий нос я не собирался.

Еще испачкается.

Но женщина вдруг громко заверещала:

— Полиция! Помогите! — и ринулась на улицу, мимо нас.

Впрочем, далеко ей пропрыгать не удалось.

Раздался выстрел, и кровь брызнула из груди старушенции. Хорошим таким фонтаном. Наверняка пуля прошла насквозь, — неслабая, видать, пушка.

Женщина взмахнула руками, словно пыталась поймать вылетающие из нее внутренности. Потом рухнула на ступеньки.

— Ни с места, — приказал кто-то.

Я уж было собрался дать стрекача, но потом вспомнил, что пуля летит быстрее, чем я бегаю. Поэтому остался стоять.

— Мы не из полиции, — рыкнул я. — Просто парень любит щелкать хлебальником.

— Это я уже понял…

Послышались шаги, и на пороге появился громила, в кожаной куртке и черных очках. С шеи свисала золотая цепь, в руках был сжат дробовик.

— Ты Билли, верно? — спросил незнакомец. — Я тебя узнал. Ты сидел вместе с Джошуа. С ним вместе и бежал… Тебя я не знаю, фраер, — обернулся незнакомец ко мне. — Но ниче. Счас познакомимся.

Он махнул обрезом, приглашая нас войти внутрь.

Окровавленное тело старухи осталось лежать на ступенях.

* * *

— Есть у меня к Джошуа одно дело, — сообщил незнакомец.

Дробовик дымился в его руке.

Парень медленно переводил оружие с меня на Билли.

— Хотел его здесь дождаться, да старая дура все испортила.

Я окинул комнату взглядом.

Зря старушка возилась со своей тряпкой. Чтобы по-настоящему убрать здесь, нужна канистра бензина и зажигалка.

— Зачем тебе Джошуа? — спросил я.

— Обняться, давно не виделись… Пушку давай сюда.

Спорить не было смысла.

Я осторожно расстегнул пиджак и потянулся за пистолетом.

— Медленней, — рыкнул незнакомец.

Билли бросился на него и обеими перехватил дробовик.

Вот придурок.

Если ты решил, что мир станет лучше без тебя, — просто ляг на рельсы и насвистывай. Зачем же других подстав­лять по пули?

Выбора не оставалось, я выхватил пистолет.

Но что дальше?

В грязной комнатке спрятаться было негде. Здесь даже тонкие стены от пули не защитят.

Бежать? Старушка уже пыталась.

Я мог выстрелить, — но видел перед собой только вспотевшую спину Билли. Они с незнакомцем боролись за дробовик. Стоит спустить курок, — и парень первым получит пулю.

Конечно, мне было наплевать, что с ним случится.

Просто не хотелось даром терять патроны.

"Я сделал шаг в сторону и спустил курок. Конечно, я толком никуда не попал

С тем же успехом я мог поковырять его пальцем.

Но когда в тебя стреляют из пистолета, — это здорово прочищает мозги. Незнакомец решил не рисковать. Он рванулся в сторону и выскочил через заднюю дверь.

Билли бросился было за ним, но я схватил его за руку:

— Не спеши!

Снаружи грянули два выстрела.

Дробовик, из которого убили бабусю, был теперь у меня в руках. К слову, очень он мне нужен, — сейчас приедет полиция, что я им скажу?

«Замнем, ребята, все равно она была старая»?

Ладно, подумаем об этом потом.

Главное, что у бандита тоже осталась пушка, — наверное, носил пистолет под курткой. Убегая, он дважды выстрелил в дверной проем.

Билли огреб бы две пули прямо точненько в грудь.

— Спасибо, мистер, — пробормотал парень, тяжело дыша.

— Напишешь мне из тюрьмы.

Заревел мотор.

За домом бандита ждала машина. Теперь он рвал когти.

Не стоило и думать о том, чтобы преследовать его. Здесь, в лабиринте крысиных улочек, сам черт ногу сломит. Зачем позориться?

— Ладно, — сказал я. — Надо вызвать полицию.

Мы вышли на улицу.

Я посмотрел на мертвое тело. Не хотелось оставлять так старушку, — когда еще появятся копы.

Может, чем-то ее накрыть?..