Подбежав к стене, я остановился.

Может, вернуться в дом?

Если я убью Рустема сейчас… Хуже точно не будет.

Зато, возможно, избегу массы неприятностей в будущем.

(Окончание следует.)

— Давайте начнем сначала, — предложил я. — Вы наняли киллера, а теперь хотите все отменить?

— Да, пришлось передумать…

Рустем Сагалиев поскреб жирный загривок.

— Сперва банкир упираться стал… Я ж к нему по-хорошему. Такие предложил бабки, — а он лишь губы скривил, словно от меня навозом несет.

Мы устроились на открытой веранде, в доме Рустема.

Перед хозяином стояла чашка с какой-то жижей — то ли плов, то ли мухи в сахаре.

Иногда он зачерпывал оттуда, прямо рукой, — но не столько ел, сколько по подбородку размазывал.

Я от угощения отказался, — от мух, говорят, полнеют.

— И вы решили убить Островского?

"— Я человек простой, — согласился Рустем. — И дела веду по-простому. Не хочет помогать мне — не надо

Он грохнул стаканом об стол.

По стеклянному боку пробежала тонкая трещина.

Мне стало интересно — парень всегда так с посудой зверствует или решил мне пыль в глаза пустить?

А может, он просто закусывает битым стеклом?

— Так в чем проблема? — спросил я.

Надо бы сесть подальше, — а то еще кусаться начнет.

— Да передумал я, — вздохнул Рустем. — Хочу отменить заказ.

— Тогда отмените.

— Не могу! Я даже не знаю, как зовут киллера. Я перестраховаться решил. На всякий пожарный. Он меня не знает, я его тоже. Мы с ним только раз говорили, по телефону. А теперь не могу найти и все отыграть назад.

— Ну и что? Пускай Островский волнуется. Бабки вам все равно не вернут.

— Да не в деньгах дело. — Рустем сжал руку в кулак, и жир потек сквозь его пальцы. — Если банкир умрет, то сделка сорвется. Тогда и мне самому не жить. Здесь такие люди замешаны, — вальнут, не заметят.

Он хлопнул ладонями по столу, — отчего все заходило и заплясало.

"— Вот тебе отступные

На столе появился толстый конверт.

— Островского не трогай. Лады?

Я посмотрел на деньги.

Черт его знает, сколько их там. Судя по всему, — много.

Я мог промолчать, — просто взять деньги и уйти. Хотя вовсе не был тем киллером, которого Рустем нанял. Но вдруг он все выдумал, и проверяет меня?

Один раз попадешься на лжи, — потом позора не оберешься.

Не за то, что солгал, конечно. За то, что попался.

— Простите, — сказал я. — Ошибочка вышла. Если вы кого-то и наняли, то не меня.

Я сразу же понял, что не с той фигуры хожу.

Лицо у Рустема почернело, словно вместо крови у него были чернила.

— Ты это, со мной не играй! — он замахал руками.

Жирные плюхи брызнули на меня.

— Я с тобой по-хорошему. А ты что?

И тогда я понял, как все случилось.

Рустем должен был найти киллера, чтобы отменить заказ.

Но ведь он не сам это делал. Вызвал двоих шестерок — Петрушку да Промокашку — и велел все уладить.

Те убийцу, конечно же, не нашли. Хороший киллер следов обычно не оставляет. Что оставалось делать? Прийти к Рустему и повиниться, — мол, на ровном месте да тракодыркнулись?

За это им сразу бы уши прогладили утюгом.

Петрушка с Промокашкой не стали говорить хозяину правду. А просто назвали первого, о ком вспомнили. И бедолагой этим оказался я.

Мораль — если ты босс, не поручай важные дела Петрушкам да Промокашкам.

— Деньги бери, — прорычал Рустем. — И помни, что…

Еще в начала беседы я спер со стола солонку.

Хорошенькая такая, в форме лягушки. И, кажется, серебро настоящее. А главное — как раз в ладони умещается.

Теперь настал ее час.

Я выбросил вперед руку и посолил Рустему глаза. Ему не понравилось почему-то, — может, стоило поперчить? Или просто вилкой штыркнуть? С этими людьми никогда не угадаешь!

— Ах ты ублюдок! — закричал он.

Я перемахнул через парапет и оказался в саду.

— Убейте его! — раздался голос Рустема.

Я вскочил на ноги и прямо перед собой увидел парня с оружием.

Это был охранник. Видно, делал обход, когда я свалился ему на голову. Услышав крики хозяина, парень вскинул пистолет и выстрелил дважды.

Бежать от пули нет смысла.

Поэтому я упал.

На пару секунд охранник замешкался, — наверное, ждал нового приказа Рустема, а может, никого раньше не убивал.

Он должен был сразу меня прикончить, выстрелом в голову, — но парень этого не сделал. Я рванулся вперед, сбил его с ног и врезал кулаком в пах.

Бедняжка вскрикнул так жалобно, что мне даже стало стыдно.

Все-таки бить по шарам — это по-девчачьи.

Я вырвал у него пистолет и с размаха врезал в лоб рукоятью.

На краткий миг наши глаза встретились. Смешно, — но в его взгляде было столько обиды и удивления, словно мы играли в мячик, а я грубо нарушил правила.

Сколько людей погибло из-за того, что в бой они брали с собой честь и порядочность!

Я нырнул за деревья.

Из дома выбежали двое парней.

На секунду остановились, решая, куда бежать. Первому я выстрелил в голову, второму — в горло.

Пистолет был паршивым, просто чудо, что я попал.

Видно, Рустема заела жадность, — привык на всем экономить, и на охранниках, и на пушках. Что ж, будет ему урок.

Подбежав к стене, я остановился.

Может, вернуться в дом?

Если я убью Рустема сейчас… Хуже точно не будет.

Зато, возможно, избегу массы неприятностей в будущем.

Ворота открылись, через «лежачего полицейского» тяжело перевалился фургон доставки.

Это мой шанс. Не стоит рисковать, возвращаясь в дом. Я бросился вперед, и машина спрятала меня от охранников, стоящих на входе.

Да, чувствую, что Рустем больше не пригласит меня в гости.

* * *

В ресторане «Орешник» играла тихая музыка.

"Пафосные подростки, тужась от важности, садились за столики. Денег у них было еще меньше, чем гордости. Брали что подешевле — минералки или щепотку воздуха

— А знаешь, где мы были вчера? В «Орешнике»!

Более жалким, чем бедняк, может быть только бедняк, который строит из себя богатого.

— Вам как обычно? — спросил метрдотель.

— Нет, Анри. Сегодня не буду ужинать. А если ко вторнику меня убьют, — проследи, чтобы пепел развеяли над рекой.

— Как скажете, сэр.

Думаю, он надо мной издевается…

Я оглядел зал. Пара знакомых лиц, и куда как больше знакомых харь. Сделаю вид, будто никого не узнал, — неохота здороваться.

Наконец я ее увидел.

Она сидела за дальним столиком, — там, где могла окинуть взглядом весь зал, а сама оставалась почти невидимкой.

"— Тебе заказали Островского? — спросил я, подсаживаясь. — Если да, скажи мне об этом

"Лена Звягинцева могла бы стать актрисой или порнозвездой

Решите умереть — позвоните ей.

— Почему все парни или дураки, или сволочи? — спросила она, касаясь изящным пальчиком ножки бокала.

— Красивые девушки делают нас такими.

Лена самодовольно улыбнулась.

Я позволил ей побыть дурой, потом добавил:

— Например, вон как та актриса, у окна. Просто ангел, верно?

Лена обиделась и надула губки.

— Слушай, — продолжал я. — Говорят, ты неплохо знаешь Островского. Познакомишь нас?

— Вряд ли получится.

Лена переложила стройные ножки.

— Островского уже пытались убить. Теперь он стал осторожней. У него не дом, а настоящая крепость. Гостей не принимает, даже тех, с кем давно знаком.

— Поэтому я пришел к тебе.

Лена пожала обнаженными плечами.

— Посмотрю, что можно сделать. Но будешь мне должен, понял?

— За мной не заржавеет.

Девушка хмыкнула.

— Кажется, последнего, кто напомнил тебе о долге, ты заживо утопил в цементе.

— Все враки, — я искренне возмутился. — Просто слегка по плечу похлопал. Кто ж виноват, что он сразу в цемент упал? Осторожнее надо быть на стройке.

— Ладно, — девушка встала. — Я вас сведу. Но учти — долг ты мне отработаешь, и по полной.

— Надеюсь, не в постели, — испугался я.

— Ой, да заткнись.

* * *

Сергей Островский жил в небольшом доме, недалеко от Москвы.

Раньше у него был особняк на Рублевке. Потом банкир его продал и переселился сюда, — и правда, настоящая крепость.

— Ты говорила, его пытались убить? — спросил я, когда мы подъезжали к воротам.

— Да, заказ взял парнишка, по кличке Сверло. Молодой, из глубинки. Хотел блеснуть.

— И?

— Не блестел, когда его труп вытащили из Москвы-реки. Может, потому, что рыбы объели ему все лицо.

На входе нас обыскали.

Меня обшарили, — так тщательно, что массажист отдыхает.

— Ручку придется сдать, — пояснил охранник.

«Может, еще и пуговицы от штанов?» — хотел было спросить я, но потом решил не подавать им таких идей.

— У вас пять минут, — предупредил секретарь. — Босс очень занят.

— Больше мне и не нужно, — заверил я.

Когда-то — еще в прошлой жизни — Островский был капитаном дальнего плавания.

Он быстро смекнул, что из-за океана можно привозить не только цветные ракушки. Начинал с мелочей, потом перешел к наркотикам. В Москве об этом никто, конечно, не знает, — кроме тех, кто кормит червей на кладбище.

Банк Островского — один из немногих, что почти не пострадал из-за кризиса. Оно и понятно, отмывать деньги мафии всегда выгодно.

— Меня много раз пытались убить, — сказал финансист. — Я не боюсь.

— И правильно, — согласился я.

Когда в доме полно вооруженных бандитов, — надо во всем соглашаться с боссом.

Интересно, он закапывает трупы в саду?

— Просто у вас есть выбор, — заметил я. — Вы можете искать убийцу, которого нанял Рустем. Или я найду его для вас.

— Хорошо.

Островский начал набивать трубку.

— Рустем пришел ко мне пару недель назад. Он хотел, чтобы я свел его с Саидом Джафари.

— Торговец оружием?

— Да, он разбогател во время войны в Ираке. Не знаю, какие у них с Рустемом дела, но я отказался. А вчера мне позвонил Рудольф Зорин…

Хотел бы я знать — Островский заметил, как сильно я испугался?

Если лечь под асфальтовый каток, — шансов остаться в живых все равно будет гораздо больше, чем от встречи с Рудольфом Зориным.

— Чего он хотел?

— Тоже просил устроить встречу с Саидом. Ему я не стал отказывать…

Островский не стал пояснять, почему.

— Сделка сегодня, — продолжал он. — Мне тоже придется ехать, — об этом просил Саид. Сколько я вам должен?

Я развел руками.

— Вы уже заплатили.

— За что? — спросила Лена.

Я врезал ей сзади, по шее.

Девушка без звука упала на пол.

— Рустем нанял ее? — спросил Островский.

— Конечно.

Я наклонился над телом и запустил руку в роскошные волосы девушки. Вынул тонкую, острую шпильку.

— Один удар в ухо, и мозги навсегда прочистит, — сказал я. — Что будете с ней делать?

Островский усмехнулся.

— Я придумаю.