Пятнадцатилетний Валерий Михалкин порой забывал, что существует белый свет, поскольку, когда вмазываешься наркотиком, тем более несколько дней подряд, обязательно съезжает крыша. Причем съезжает, как принято говорить, капитально и надолго. Михалкина не раз лечили, много раз спасали, когда он корчился на грязном полу в подъезде, как таракан, наглотавшийся дихлофоса. Но горбатого, говорят, только могила сможет исправить. Однажды Валере срочно потребовались деньги на дозу, а денег у него не оказалось...

Химическое счастье

До четырнадцати лет Валерий Михалкин не слишком отличался от большинства своих ровесников. Неплохо учился, педагогам и родителям старался лишний раз не перечить.

Первые изменения в поведении паренька появились, когда он получил паспорт. Валера сразу же почувствовал себя взрослым. Откуда-то появился гонор, на сверстников подросток стал посматривать свысока и разговаривать сквозь зу-бы. За предками прочно закрепилась кликуха «древние мамонты». Начались конфликты, на которые, впрочем, родители старались не обращать особого внимания, списывая все на переходный возраст... Они забили тревогу лишь тогда, когда узнали, что их любимое чадо подсело на иглу. Мать плакала, уговаривала его «завязать». Отец грозил ремнем. Но Валера продолжал колоться, улыбаясь по вечерам родителям обдолбанной улыбкой.

Валерку пробовали несколько раз лечить. После каждого курса он не кололся месяца два-три. Но потом снова срывался, приползал ночью домой на карачках, не чувствующим ничего зомби.

Так было и в последний раз. Вышел из клиники. Немного погулял. Сорвался. На другой день опять вмазал и испытал долгое химическое счастье...

При передозе у Михалкина-младшего часто срывало крышу. А спустя еще некоторое время крышу у Валеры стало срывать вообще ни с того ни с сего. Школу он бросил. На первом плане теперь у него были наркотики, на втором — деньги, на которые можно купить дозу. А поскольку постоянной работы Валера не имел, то денег ему катастрофически не хватало.

Между тем год от года Михалкин-младший кололся все чаще, что, естественно, требовало немало денег, и потому он занялся воровством: лазил по кладовым, балконам, а один раз обчистил квартиру в соседнем подъезде.

Расплата была адова — его вены и печень летели со свистом. Но Валера продолжал колоться.

Наркотики, как известно, по-разному действуют на людей. Одни, уколовшись, становятся веселыми. Некоторые, наоборот, словив «кайф», делаются очень агрессивными и им все время хочется с кем-нибудь «разобраться». Что же касается Валеры, то он относился к последним.

Девчонку надо убирать!

Все началось с того, что Валеру в тот день сильно трясло: срочно нужна была доза, а денег, как назло, не было. Зайдя в гости к другу детства Сергею Петруненко, который тоже сидел на игле, юноша снял начинающийся отходняк героином, или герычем, как его часто называют торчки.

«Вообще-то я в тот день вмазываться наркотой больше не хотел, — скажет потом Михалкин следователям. — Но получилось «как всегда».

Ближе к вечеру захотелось добавить. Начались думки, где достать денег на дозу. Когда у обоих начались дикие отходняки, решили идти на добывание.

Приятели, у которых от отходняков окончательно сорвало крышу, не придумали ничего лучшего, чем с молотками в руках ворваться в квартиру прямо в том же подъезде, где жил Петруненко. Вдвоем они спустились к квартире Лобановых.

— Постой на ступеньках, — сказал Сергей приятелю, нажимая кнопку звонка, — не светись.

...Услышав трель звонка, одиннадцатилетняя Катя Лобанова подошла к двери и, посмотрев в глазок, увидела улыбающуюся рожу соседского паренька. Она распахнула дверь. Тем самым Катя подписала себе смертный приговор. Девочка не успела произнести ни слова, как была сбита с ног сильным ударом в лицо. Дальше последовал мощнейший удар молотком по голове, в глазах у школьницы потемнело, и она потеряла сознание. После этого юноши зашли в квартиру, не забыв запереть за собой дверь.

Минут через десять девочка пришла в себя и тихо застонала.

— Живучая, сволочь, — поделился Сергей своим мнением с другом Валерой. — Надо ее убирать!

— Верно, верно, — поддакнул Михалкин.

Позже, на допросе, Валера скажет, что воспринял слова приятеля как шутку, что, мол, лично он убивать девочку не хотел.

Однако после того как подростки вновь нанесли несколько ударов молотками по голове несчастной, события развивались следующим образом.

Избив Катю до полусмерти, выродки критически осмотрели своих рук творенье и остались... недовольными: девочка продолжала дышать.

Тогда Валера схватил с кухонного стола огромный нож и несколько раз ударил Катю в живот. Потом за нож взялся Сергей...

Убедившись, что девочка мертва, пареньки достали из шкафа несколько сумок, набили их дорогой бытовой техникой — на продажу. Затем отыскали в секретере деньги — около двадцати тысяч рублей и три тысячи долларов — и покинули квартиру.

Свою одежду, которая была вся в крови, Сергей и Валера выбросили в мусоропровод.

А вот ботинки выбросить забыли. Так и ходили в них по ступенькам, оставляя кровавые следы.

Такие дела

Ближе к вечеру пятна крови на лестничной площадке, на ступеньках и возле люка мусоропровода обнаружила соседка Лобановых и немедленно сообщила об этом куда следует. Правоохранители отреагировали моментально: приехали, все осмотрели, постучались в квартиру Лобановых. Им, естественно, никто не открыл. Толкнули на всякий случай дверь, а та возьми да откройся, ибо была незапертая. В квартире милиционеры нашли остывший девичий труп.

...Преступников долго искать не пришлось — следы привели сыщиков к квартире на третьем этаже, в которой проживала семья Петруненко. Но... Взяли, что называется, тепленьким только Валеру: паренек трясся на кухне. Что же касается его приятеля... Кому на роду написано быть повешенным, тот никогда не утонет. Волею судьбы Петруненко было предначертано умереть от остановки сердца, по приблизительной оценке врачей, за час до приезда правоохранителей и «Скорой».

Мертвый Сергей лежал в нелепой позе на кровати, возле которой валялись ватные тампоны и несколько пустых шприцев.

— Кубов семь по вене пустил, не меньше, — заметил один из медиков. — Передозировка...

Доказать причастность Михалкина и Петруненко к смерти Кати Лобановой сотрудники милиции смогли быстро. В комнате Сергея Петруненко были найдены вещи из квартиры соседей.

На скамье подсудимых оказался только Валера. Свести концы с концами для следствия не составило особого труда. Немалую роль в этом вопросе сыграл золотой медальон погибшей, который нашли в кармане у Михалкина. Кроме того, эксперты-криминалисты обнаружили на одежде парня пятна, похожие на кровь. Удалось установить, что на брюках и рубашке (их достали из шахты мусоропровода) подозреваемого имеется кровь, по групповой принадлежности схожая с кровью погибшей девочки, а следы пальцев, изъятые с окровавленных рукояток молотков и ножа, принадлежат не кому иному, как Петруненко и Михалкину. После этого Валера рассказал все как было.

Когда окончательно были расставлены все точки над «i», Михалкина решено было отправить на «малолетку», вменив ему на суде в вину сразу две статьи УК РФ: ст. 105, ч. 2 с пунктами «д», «ж», «з» — «убийство человека, совершенное группой лиц с особой жестокостью из корыстных побуждений», и ст. 158, ч. 2 с пунктом «а» — «кража, совершенная группой лиц по предварительному сговору». Но отвечать за свои злодеяния Валерию Михалкину не пришлось. В следственном изоляторе он получил столь тяжкие телесные повреждения, что его успели только довезти до тюремной больницы. В ходе расследования выяснилось, что с ним расправились сокамерники. Ибо у него вновь неожиданно сорвало крышу, и он бросился с заточкой на одного из молодых «авторитетов»...

Опер провел Сельцова на кухню, отодвинул стул. Пока понятые и милиционеры...

Добавить комментарий